Самое сложное путешествие
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5  След.
 
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов pogran-zastava.ru -> Пробы пера
Предыдущая тема :: Следующая тема  
Автор Сообщение


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 00:12 Четверг 19 Янв 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Иногда люди не понимают. Они редко скажут в лицо, потому что в лицо - оскорбительно и небезопасно, но любят прискакать в комментарии и выдать что-то вроде: "не смотрите телевизор, думайте своей головой, читайте и собирайте информацию". И обидно, что им не посоветуешь того же. Телевизор они не смотрят, полагая, что там - инфернальная пропаганда, а вот в интернете - святая правда. Думать головой у них не выходит, потому что если голова похожа на погремушку, то как ей не крути, получается один лишь треск. А читать и слушать они будут что-то своё. Мы - Коца, а они - Каца. И в природе эти два медиаявления не пересекаются
И вот они поучительным тоном выдают лютую банальность, за которую хочется стукнуть костылем по башке: "нельзя нападать первым, нельзя убивать людей". И опять не поспоришь. Небо синее, трава зеленая, убивать нельзя. А защищать себя можно? Спрашивать бесполезно. Ведь "на нас никто не нападал". Мы напали, а нападать нельзя. Бег по кругу. Надоедает. В сети хочется отправить в бан, а в оффлайне - в нокаут.
Преступления нацистов для них не преступления. Ведь нацистов на Украине нет, откуда же преступления? Многолетние убийства жителей Донбасса - это они сами себя. И вообще, нравится им так, это их украинское дело, не наше. А может и вовсе: это мы влезли и всех убили.
Я не знаю, как помочь людям, выросшим наподобие репейника на нашем поле, и не понимающим, что поле начали вытаптывать. А если они это поймут, то всё равно решат, что шум напрасный, ведь вытоптать репейник не так просто.
В целом люди-то они неплохие. Зачастую образованные. Просто так у них вышло: возлюбили врагов, а к ближним равнодушны. Такая вот особенность у их глупых сердец. Верящих, что НАТО - это уважаемая и безвредная международная организация вроде ЮНЕСКО, а мы сами зачем-то с ней ссоримся.
Хорошо бы для этих людей устроить принудительный курс реабилитации. Отправить волонтерами на Донбасс или в военный госпиталь санитарами. Не знаю, что им еще поможет. Меня одно радует, что таких людей в моем окружении становится все меньше. И что сейчас я могу ходить с костылем и, в случае чего, дотянусь.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 14:23 Воскресенье 22 Янв 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Меня попросили прокомментировать ситуацию с Херсоном. Я не знаю, что сказать. Стыдно и горько. Стыдно, что мы позволили случиться обстоятельствам, военным или политическим, заставившим нас отступить. Горько, что пообещали новым гражданам РФ, что никогда не уйдем, и ушли.И теперь что? Если враг зайдет в этот красивый город, скорее всего нам придется разрушить его до основания. Я не хочу верить, что это очередной договорняк, связанный с выборами в США или чем-то еще. Что нашей власти пообещали какой-то бонус, который всё равно не дадут. Но причины этого ухода нужно расследовать. Нам нужно знать истоки нашей слабости. Искать их и избавляться от них. Мы должны быть сплоченными, сильными. Иначе растеряем полстраны, не прекращая праздники и парады.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 10:00 Вторник 24 Янв 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Возвращаясь в располагу, я заметил в соседнем дворе местных жителей. Мужчина средних лет раскручивал электрический провод. На лавочке сидела женщина и грелась на солнце. Возле крыльца был устроен небольшой огород. Здесь же стояла самодельная душевая кабина. Канализация в доме не работала, как и электричество. Я подошел к гражданским, надеясь, что не напугаю их. Вид у меня был устрашающий: автомат, разгрузка с кучей магазинов, всклокоченная борода – корпоративный стиль «Ахмата».
- Здравствуйте. Что вы делаете?
- Так это… ваши согласились нас к генератору подключить. Теперь у нас тоже свет будет, - ответил мужчина.
Я подумал: электрический свет! А как же маскировка? Но стекла в доме отсутствовали. Вместо них оконные рамы были затянуты коврами: и тепло, и свет не пробьется.
- Что-нибудь еще вам нужно? Продукты, вода?
- Продукты есть. Гуманитарку на той неделе раздавали. Воду нам военные привозят.
Я пообещал принести еще продуктов. Люди не возражали. Но разговор не клеился. Я стеснялся гражданских, а они меня побаивались: мало ли, ходит, интересуется, а потом проблемы начнутся. Мне хотелось расспросить их о жизни, об отношении к приходу России, о том, как пережили штурм города. Но когда вооруженный человек задает вопросы, это не интервью, а допрос. И я заранее мог предположить, что мне ответят что-то односложное, осторожное.
Я вспомнил как на курсах известного российского фотографа, проводившего мастер-класс в Африке, был обеспеченный студент, который слишком буквально воспринял совет найти «фиксера», местного авторитета, готового помочь зайти в деревню и договориться с местными жителями о съемке. Иначе селяне могли оказаться не слишком приветливыми. В качестве фиксера студент (деньги позволяли!) случайно нанял местного криминального авторитета, чуть ли не полевого командира. В общем, съемка аборигенов выглядела так: вооруженные люди выбивали дверь хижины, вытаскивали шокированного жильца во двор и кричали: «Снимайте, сэр! А ты не шевелись, гад, завалим!» Студент сам был не рад тому, во что ввязался, но поздно, приходилось фотографировать.
Такого интервью я не хотел. Но оказалось, что женщина сама не против поговорить с солдатом:
- Живем неплохо. Нас в доме четверо. Мы вдвоем, еще мужчина этажом выше и дед в соседнем подъезде.
- А обстрелы?
- Мы привыкли. Когда штурм был, хоронили людей с нашего подъезда вот прямо здесь – в огороде. Ну, так… слегка засыпали землей как могли. Когда лето началось, запах пошел, пришлось перезахоранивать. А сейчас ничего, спокойнее.
Находиться на линии фронта даже военному тяжело, а для мирных жителей это настоящая драма. И всё же многие отказались уезжать. В городе их оставалось около четырехсот человек. Еще двести жило вокруг – в ближайших деревнях. Ни магазинов, ни транспорта, ни электричества, ни связи. И диктат военных: в том смысле, что ты для них досадная помеха. Тут носятся танки и тяжелые самоходные установки, а ты крутишься на своем велосипедике с сумками, рискуя попасть под гусеницы. И неизвестно, просто так крутишься или может работаешь на вражескую разведку.
-Многие в Луганск уехали. Или даже в Россию. Но мы не можем. Если уедешь, назад не пустят. Особая зона. И квартиры наши пропадут. А пока здесь живем, нас не трогают.
Отчасти людей можно понять. Уедешь - останешься без жилья, без имущества, без работы. А если ты мужчина, в республиках тебя сразу мобилизуют и отправят на фронт. Будешь так же жить под обстрелами, но уже не дома, а в холодном окопе.
На воротах домов и дверях квартир, где остались жильцы, пишут большими буквами: «Здесь живут люди». Это предупреждение для солдат, которые ходят по домам, ищут материалы для обеспечения быта: полиэтиленовую пленку для блиндажей, ковры для утепления подвалов, доски, дрова для печи. Мародерство запрещено законом. Был случай, когда один солдат решил прихватить в подарок жене шубу. Чуть подержанную, зато норковую. Сунул в рюкзак. А на границе с Россией его остановили сотрудники ФСБ, и солдат поехал не домой, а в тюрьму.
Еще строже относятся к мародерству среди гражданских – могут застрелить на месте. Потому что непонятно, кто там рыскает по чужим квартирам – вор, диверсант, шпион? В любом случае – враг, на выяснение подробностей нет ни времени, ни желания.
- Когда зачистка была, вот я напугалась! – вспомнила женщина. – У нас чеченцы по подъездам ходили. Я тогда на кухне готовила, вдруг входная дверь вылетает от удара, а на пороге огромный бородатый чеченец. Затвор передергивает и кричит: «Выходи, мародер!» Я в переднике с кастрюлькой из кухни выглядываю, плачу: «Я не мародер. Я здесь живу». А он: «Ой, извините, пожалуйста. Я сейчас всё починю». На место дверь поставил. Больше в квартиру к нам никто не заходил.
Надписи «Живут люди» украшали входные двери сразу двух подъездов – их и соседнего, где жил дед. Никто из солдат к этим подъездам не приближался, чтобы не беспокоить людей зря. Но и гражданские не ходили в чужие дома, чтобы не рисковать. С верхних этажей ближайшей 9-этажки ловилась сотовая связь. А если долго махать в воздухе телефоном, можно было получить сообщения в мессенджере. Но наверх поднимались только военные, а гражданские так и оставались без связи.
- У меня в том доме тоже квартира была, - вздохнула женщина, кивая на «телефонную» 9-этажку. – Танк мимо проезжал, да и выстрелил в дом. Зачем? Я не знаю. Боевых действий уже не было. Может для тренировки? Нет теперь квартиры.
Фасад дома действительно был раскурочен, но мне показалось, что стрелял не один танк, а скорее здесь проходил танковый биатлон. Во многих квартирах не было стен, кое-где обрушились перекрытия. Я заходил в такие квартиры – жуткое зрелище. Выбитые окна, кирпичи перемешанные с обломками мебели. Но кое-где сохранились остатки прежней жизни: фотоальбомы с черно-белыми фотографиями, книги, старые удостоверения. В одной из квартир я заметил на полу диск с видеоуроками танцев живота. Почему-то этот диск тронул меня больше, чем старые фотоальбомы. Здесь жила молодая девушка, мечтала, что будет танцевать восточный эротический танец, училась этому. А теперь в квартире только пыль, мусор, болтающаяся на одной петле дверь и провал вместо окна. Мне хотелось верить, что девушка успела уехать, а не закопана в огороде.
- Эх, да что говорить! – продолжила женщина. - Тяжело живется. Сначала нацисты пришли, потом ваши. Когда штурм был, еле выжили. Сейчас еще холода начнутся. Утепляемся: печку в квартире поставили, дровами запасаемся. А об имуществе чего жалеть? Живы, и слава Богу! Уезжать всё равно никуда не будем. Некуда нам. Да и не хотим.
Я сходил в располагу, взял из нашего солдатского пайка хлеб, тушенку, доширак, растворимое пюре и отнес гражданским короб с продуктами. Они сдержанно улыбнулись:
- Давайте. Зима будет долгой. Пригодится.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 00:04 Воскресенье 29 Янв 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

В медроте с меня срезали штаны и берцы, забинтовали рану.
- О, тушенка! – развеселился доктор, проверяя мои карманы. – Я себе оставлю, если не возражаешь. Тебе уже не пригодится… Складной нож, кошелек… Это себе забери.
- Те… ле… фон, - прошептал я.
- Не было. Сам посмотри: ничего нет. Ну, не переживай. Главное – живой!
- Фамилия, имя, отчество! – строго наклонился надо мной помощник врача с блокнотом в руках.
- Га-га-га… Гы-гы-гы… – пытался произнести я имя, но меня бил озноб. То ли от потери крови, то ли от действия промедола. Я несколько раз с силой выдохнул и все-таки справился. В дверях появился начштаба и раздал раненым документы – паспорт и военник, хранившиеся до этого в сейфе части. Меня накрыли одеялом и на носилках отнесли в медицинский УАЗ-"буханку". Рядом сели парни из нашего батальона. Нас повезли в больницу в Первомайск. «Буханка» подскакивала на кочках, и моя нога билась о край носилок.
- А! А! – восклицал я при каждом ударе.
- Сейчас запишем, как ты стонешь, будешь потом слушать и смеяться, - сказали парни и сунули мне под нос телефон.
В больнице санитары переложили меня на каталку и закатили в комнату с белым потолком. Поднять голову и посмотреть по сторонам я не мог, поэтому разглядывал больничные потолки – довольно скучные. Подошел врач, откинул одеяло. Равнодушно взглянул на мою забинтованную ногу, двумя росчерками черного фломастера перечеркнул бинт, развернулся и молча вышел.
- Понятно без слов, - вздохнула медсестра.
Я забеспокоился: неужели ногу отрежут?
- Никогда нормально направление на рентген не выпишет. Всегда вот так, - пожаловалась медсестра другой, и я с облегчением выдохнул.
- Фамилия, имя, отчество! – крикнули мне. Озноб стал потише. Я собрался с силами и выпалил своё имя.
Медсестра выписала мне «форму 100» – главный документ раненого. МВТ правого бедра – минно-взрывная травма. Касательное ранение головы. Каталку со мной повезли на рентген. Когда мы проезжали по коридору, я увидел своих товарищей, сидящих на скамейке. Только сейчас заметил, что их лица черны от копоти.
- Парни, какие вы чумазые! – улыбнулся я.
- На себя посмотри, - хмыкнули парни.
Мы покатились по больничным переходам, и мою каталку припарковали возле одного из кабинетов. Медсестра ушла, я лежал и смотрел в белый потолок, разглядывая лампу, тоже белую, продолговатую. Опять начал бить озноб. Попеременно сводило то правую руку, то левую ногу. Точно – промедол. Достав руку из-под одеяла, я попытался её размять. Выглядело это так, будто вцепился рукой в невидимого врага и пытаюсь его душить. Мимо проходила пожилая санитарка, удивленно посмотрела на меня:
- Ууу, какой бабайка!
Я засмеялся: представил, как выгляжу. Шапка, порванная осколком. Лоб в крови. Лицо черное, как у шахтера, вышедшего из забоя. Встрепанная борода. Скрюченная ладонь. И правда – бабайка, точнее не скажешь. Мне сделали рентген. Ранение бедра оказалось сквозным, осколок вылетел наружу. Кость не задета. Отвезли в комнату с душевой кабиной, там протерли лицо, грудь и спину влажным полотенцем. Это было необходимо. Я не принимал душ уже недели две.
- Мест в больнице нет, - сообщил один из врачей. – Нужно везти в Стаханов.
Мне не хотелось никуда ехать, особенно учитывая дорогу в Первомайск. Но в Стаханов нас повезли на современной машине «скорой помощи» с мягкой лежанкой. Меня почти не било в дороге.
- А где рентген? – спросили в больнице. – Не дали? Вот они всегда так. Ну, поехали делать заново. И голову тоже.
Рентген и в Стаханове не обнаружил в моей голове и ноге осколков и опасных предметов. В этой больнице тоже не было мест в хирургии – слишком много раненых – поэтому разместили в урологическом отделении. Мне сделали перевязку.
- Как быстро заживет? – спросил я медсестру, косясь на кровавую дыру в ноге. - Точно не знаю, - сказала сестра. – Мы в основном другими органами занимаемся. Не задело, кстати?
Я помотал головой. Сестра вздохнула:
- Ну, и ладно! Пригодится еще.
Меня положили в палату. Парней раскидали по отделениям. - Кто может ходить, тех завтра эвакуируют в Россию, - сказала мне медсестра. – А ты – лежачий, придется подождать.
- Держи, браток, - раненый боец из соседнего взвода протянул мне пару носков, трусы и блокнот с фломастерами: – Гуманитарка. Мы в Россию летим, а тебе пригодится.
Меня укололи антибиотиком и обезболивающим, я заснул. А на следующее утро не смог открыть глаза. Ослеп? Парализован? Оказалось, ресницы слиплись от грязи. Потерев глаза пальцами, я сумел их разлепить. Нужно было срочно умыться. Мне дали костыли, и я поковылял в туалет. Еле двигался, вися на костылях и с трудом переставляя ноги.
- Э, братишка, ты неправильно костыли держишь. Их под рост отрегулировать нужно, - вышел из соседней палаты пожилой мужик. – Я-то знаю, мне ноги на шахте отдавило. Сам на костылях сколько ходил! Меня Саня зовут. А ты откуда? Отту-уда?! Ох ты!.. А сам откуда? Из Пи-итера?! Го-осподи!
Саня проводил меня по коридору, придержал дверь. Потом принес ко мне в палату пакет с фруктами и салатом:
- Вот, возьми. Жена принесла. Мне всё равно есть не хочется.
Мне тоже есть не хотелось. Точнее, я мог хлебать только бульон от супа. Всё остальное ел с трудом. Накатывали приступы температуры.
- Ой, мамочки, 40! – переживала медсестра. – Сейчас укол поставим.
Парни уехали. Поговорить было не с кем. Читать я не мог. Нормально заснуть – тоже. От уколов я провалился в грезу. Мне казалось, что бой еще продолжается, что я стреляю по врагам. Главное – точно знаю, откуда прилетит снаряд или мина, и ловко успеваю уворачиваться. И вот я уже в том самом посёлке, который мы так долго не могли взять. Побеждаю всех врагов. Даже беру в плен польскую снайпершу-блондинку и чернявую украинскую медсестру. Они раскаиваются, и теперь ходят за мной и воюют за меня – белый ангел смерти и черный ангел сострадания. Что это значит и чем заканчивается, я не успел досмотреть – ушел в забытье.
- Лена, вот здесь нужно планку прибить, отвалилась. И еще слив раковины забился совсем, - проснулся я от разговора санитарок.
- А я что сделаю?! Мужиков не осталось никого. Все воюют.
Мне хотелось сказать, что я могу приколотить и прочистить. Но не смог даже приподняться в кровати. В палату заглянули двое пожилых дядек. Передвигались они с трудом и несли в руках пакеты. Одного я знал – это был Саня, мой вчерашний знакомый. А второй – Женя, его сосед.
- Вот держи, братишка, поешь! Тут жареная печенка, гречка, тебе нужно. И вот сало, я сам солил.
- А ты правда оттуда? – спросил Женя. – У меня сын под Соледаром воюет. А я в 2014-2015 участвовал. Но теперь всё, старый стал. Держи и от меня тоже, тут хурма, мандарины.
Саня и Женя навещали меня по несколько раз на дню, проверяли, всё ли у меня в порядке, не закончились ли продукты. Саня попросил жену захватить для меня его старые треники и тапки, поскольку ни штанов, ни обуви у меня не было – а впереди долгая дорога в Россию. Когда мне было полегче, я приподнимался в кровати, писал заметки и рисовал детскими фломастерами в блокноте нашу больничную палату. Несколько раз по ночам были слышны прилеты. Били по Стаханову или рядом. Я надеялся, что не попадут в госпиталь. Не хотелось умирать таким беззащитным. На четвертый день объявили, что сегодня эвакуируют лежачих. Меня выкатили, повезли по двору. Погода была хорошая, и я мог любоваться осенними деревьями и дышать свежим воздухом. В больничном накопителе собрали несколько раненых. Потом всех переложили на носилки и уложили в медицинский пазик с надписью на двери «груз 300». Обидно – был бойцом, а стал грузом, обузой. Самых тяжелых – в прямом и клиническом смысле – подвесили ниже ярусом или положили на пол. Санитары захлопнули дверь, и пазик тронулся. Мы ехали в Луганск, в аэропорт, откуда нас должен был забрать вертолет в Россию. Пазик трясся на кочках и ямах, и все раненые хором говорили «А! А!» и матерились. Я же нашел удобную позу, чтобы не биться раненой ногой. И поэтому в общем хоре почти не участвовал. Кто-то из парней достал телефон и включил музыку.
- Вот это правильно! Звука добавь! – сказали раненые, надеясь, что музыка будет громче и веселее, чем стоны.
«Разбежавшись, прыгнуть со скалы-ы! Вот я был и вот меня не ста-ало!..» - завыл певец. И весь пазик ему подпевал или старался мычать в такт. Я смотрел в окно на проносящиеся мимо деревья и думал, какая же красивая луганская земля. Когда мы проезжали столицу, с нами поравнялся военный грузовик. В кабине сидели двое суровых бойцов. Бородатые, со стальными глазами, выглядящие так, будто воюют всю жизнь. Тот, что сидел ближе к двери, заметил автобус с ранеными и что я на него смотрю. Он посмотрел в ответ и отдал мне честь. У меня сжалось сердце. Ведь я успел на войне так мало. А всё же моя жертва имела значение и смысл. Автобус вкатился на территорию аэропорта.
- Выписку из больницы держите крепко, - крикнул сопровождающий нас санитар. – Там винты работают, буду потом по всему полю ваши документы ловить.
Я засунул выписку под куртку и прижал рукой. Носилки начали вынимать и заносить в ревущий зеленый МИ-8 с бронированными пластинами. Нас встречали две восхитительные стюардессы в военной форме – блондинка и брюнетка. Блондинка поправила мне одеяло, а брюнетка улыбнулась так ослепительно, как никогда не улыбались стюардессы «Аэрофлота», и вручила мне бутылочку питьевой воды «Родничок». Лежачих подвесили, сидячих рассадили. Раненые с интересом крутили головами. Дверь закрыли, вертолет вздрогнул, поднялся над полем. И мы полетели в Россию.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 22:11 Вторник 31 Янв 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Все бойцы разные, у них разная мотивация и характеры. Они могут быть злы, обижены, могут страдать, чудить, веселиться. Жаль, я не успел сделать больше этих портретов. Но несколько успел. Вот еще один. Служит вместе с Цы'ганом, кстати:

Резервист ЛНР Саня

Мы своим говорили: "двадцатке" капут,
До утра нас накроют снярядом.
Нам ответили: хватит! Встанете тут.
Ну, а мы будем сзади, мы рядом.

Мы засели в окопе и ждали врага,
Жжух - над нами повисла их "птица":
200, 300 и 300, а мне нифига,
В лисью нору успел я забиться.

А в лесу у нас мыши и белки живут,
Ищут шишки и крошки от булки.
Но скорее растяжку и мины найдут.
Я б комбата сводил на прогулку.

Я ни дня не служил, у меня же семья.
Просто вышел из хаты, и вот на:
Подошли, затолкали в автобус меня,
Дали, грёбаный, мне пулемет, на.

Восемь месяцев я как собака живу.
Бью хохла, хоть боец я не важный.
Быстро бегаю, быстро ныряю в траву,
И смешно это и очень страшно.

А вообще я бессмертный. Спроси: почему?
Видишь мишку? Подарок от малой.
С ним в кармане пройду до конца я войну.
Оберег, значит, дочка прислала.

Я бы лучше траву, а не укров косил.
Не хотел я, но бить буду гада.
Что я плачу? Так... дочке из штаба звонил...
Отцепись, сука, что тебе надо?!
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 22:08 Четверг 09 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Мы запрыгивали в Урал в полной темноте. Закидывали сумки, цинковые коробы с патронами, упаковки с едой, запаянные в пленку «морковки» для гранатомета.

- Быстрее, быстрее! – командовал ротный. – Все на месте? Так, парни, слушайте… если кого-то убьют, получите джигурды, поняли?

Все угукнули, в том смысле, что сами всё понимают и погибать не хотят. Мы ехали на первое боевое задание.

За рулем был отчаянный водитель с позывным «Кабан». С виду на кабана он похож не был, скорее на волка или крупную гиену: высокий, худой, с прореженными в драках и приключениях зубами.

- Где случается джигурда, там я! – с гордостью говорил Кабан и вспоминал, как находясь в тюрьме за незначительный проступок, умудрился попасть во внутреннюю тюрьму, для тех, кто и так уже сидит. На фронте он чувствовал себя уверенно, носился с горящими глазами и таскал с собой «калаш» с глушителем. На водительскую дверь вешал бронник, а фары, когда ехал на передовую, выключал.

- Кабан, как ты ночью видишь дорогу? – спрашивал я его.

- Вижу, - хищно прищуривался Кабан и поглаживал автомат.

Урал затрясся и поехал. Парни закурили. Я ничего особенного не чувствовал. Первое боевое задание, можно не вернуться обратно. Но ни волнения, ни страха, ни лишних мыслей не было. Только собранная и готовая к бою пустота внутри.

Дорога была разбита снарядами и разъезжена гусеницами, нас трясло и бросало из стороны в сторону. Сидящий рядом со мной Барон, чтобы не упасть, схватился рукой за металлическую трубу, на которой держался брезентовый тент. Барон был парнем тяжелым, труба хрустнула и вылетела из сочленения, начала раскачиваться и бить нас по головам. Он схватил её и попытался отбросить, но в темноте попал мне концом трубы прямо в висок. Потекла кровь.

Я выругался, но решил, что это ерунда, разберусь позже. Тем более, что мы куда-то приехали.

- Быстрее-быстрее прыгайте, грёбанный почеши! – кричал голос снаружи. – Здесь нельзя находиться! Накроют!

На улице шел дождь, мы выпрыгивали из грузовика в жидкую грязь, хватали барахло и бежали к подвалу полуразрушенного жилого дома. Двигались молча и в полной темноте. Передавали коробки и мешки друг другу. Кто-то подсвечивал дорогу фонариком, но лишь чуть-чуть, чтобы не привлекать внимания.

Наконец, все собрались в подвале. Снаружи был слышен шум двигателя, это Урал развернулся в темноте и уехал.

- Меня зовут Медведь, - сказал мужик с рацией и в камуфляже. Вот он действительно был немного похож на медведя. Крупный, но невысокий, не гризли, а обычный бурый. – …Что такое?! У кого кровь?

Парни начали озираться, и я тоже стал искать, у кого кровь, но оказалось, что речь обо мне. Меня подтолкнули к Медведю. Тот достал аптечку и протер перекисью водорода мой висок:

- Грёбанный почеши! Даже доехать не могут нормально… Если ты собираешься с этим трехсотиться, я тебя лично застрелю!

Я засмеялся. Делать вид, что обычная ссадина – это боевое ранение, мне не пришло бы в голову. Хотя я слышал истории в духе «Похождений солдата Швейка», что те, кому не нравилось на фронте, использовали любой повод, чтобы удрать. Кто-то упал с лестницы и оформил ранение. Был случай, когда повздорили два вояки и один сломал челюсть другому, а себе выбил палец. Оба записались трехсотыми и уехали домой, вроде даже получили компенсацию положенную раненым.

- Значит так: часть группы до рассвета выходит на позицию, часть остается в резерве, - скомандовал Медведь. - На улицу без нужды не выходить, а по нужде – бегом. Прилеты идут – полная джигурда! А сейчас спать.

К торчащей из потолка трубе был прицеплен карманный фонарик, освещавший небольшое помещение подвала. У одной стены плотно друг к другу были уложены старые кушетки и матрасы, собранные в разрушенных квартирах. Почти все были заняты: на них лежали неизвестные мне бойцы. С другой стороны стоял стол, заставленный пластиковыми бутылками, чашками и пустыми консервными банками, превращенными в пепельницы. В углу высились пирамиды из деревянных ящиков с патронами и груды «морковок» и ПТУРов, наваленных беспорядочно как дрова. На потолке висела паутина, судя по косматому виду, еще с советских времен.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 22:16 Четверг 09 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

На полу посреди комнаты блестела огромная лужа, в которой при желании можно было мыть берцы. Дверной проем был закрыт плотным одеялом, к углу которого была прицеплена лимонка без взрывателя, просто в качестве груза, чтобы одеяло запахивалось само.

- Внутри есть свободные места, - сказал Медведь, и я заметил еще один проход, закрытый двумя одеялами. Зашел внутрь и обнаружил второе помещение, побольше и почище. По сравнению с первым, оно было даже благоустроенным, с печкой и газовой плитой. В центре стоял аккуратный обеденный стол. На полу лежал ковер. Луж и грязи не было. По краям комнаты на матрасах лежали люди.

- Вот туда ложись, - произнес силуэт в темноте и закурил. В комнате было тепло и душно. Вряд ли её когда-нибудь проветривали. Вряд ли это вообще было возможно в подвале без окон и вентиляции.

Я был приписан к первой группе, поэтому поставил будильник на половину четвертого, сбросил тяжелую разгрузку, снял берцы и лёг на свободный матрас. Поспать даже пару часов – и удовольствие, и необходимость.

Утром в полной темноте, переговариваясь в полголоса, мы собрали рюкзаки, взяли БК и продукты, навьючили на себя граники с морковками и вышли. Наш взводный Ставр за ночь успел сбегать на позицию и разведать маршрут.

- Пошли быстрее. Соблюдайте дистанцию! – командовал он. Мы с опаской поглядывали в небо. Каждая предательски мерцающая звезда могла оказаться вражеским дроном. Последствия такой встречи – сброшенная на голову граната или обстрел из арты. Поэтому дистанция должна быть не меньше трех метров, а лучше пять: чтобы, если ранит одного бойца, не зацепило остальных. Но Луна спряталась, по небу гуляли тучи, и в кромешной темноте не было видно идущего впереди. Поэтому я старался не отставать, наугад ступая в лужи и грязь. Лишь бы не на лепесток!

Мы шли и шли, кое-где сворачивали в сторону, потом начался подъем. Снежок устал и сел отдохнуть. Он был в броннике и разгрузке, тащил рюкзак с вещами, автомат, цинковые коробки с пулеметными патронами и мешок с тушенкой на всю неделю.

- Снежок, твою налево! – грозно зашептал командир. – Ты у меня в этом броннике по утрам бегать будешь! Не подставляй группу!

Часть вещей мы забрали у Снежка. Он отдышался и продолжил путь.

- Вон там у дороги ВСУ-шники прикопаны. Одна нога торчит, - показал Ставр. Но я в темноте ничего не увидел. Хотел спросить: почему прикопаны? Почему не похоронить по-человечески? Но догадался сам – здесь некому это сделать. Местных жителей в посёлке не осталось. Военным не до этого. Никто не будет возиться с вражескими телами на дороге, которую постоянно обстреливают. Землей присыпали и довольно. Если линия фронта сдвинется вперед, может тогда похоронят.

- Всё, пришли! – сказал взводный, и мы, один за другим, нырнули в просвет в лесопосадке. На ближайшую неделю это был наш дом.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 23:29 Суббота 11 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Посветлело, но рассвета не было. Тучи сгустились. Лил дождь. Грязь хлюпала под ногами. Мы вошли в лесопосадку. Посадка тянулась налево и направо, а шириной была метров тридцать, не больше.

- Вот наше место. Выбирайте окопы, располагайтесь. Можете поспать, - сказал Ставр.

Наше место выглядело как большая помойка. Валялись консервные банки, пластиковые бутылки, пустые пакеты. Было ощущение, что здесь долго гудел развеселый пикник, после которого забыли прибрать. Или проходил фестиваль панковской песни и пляски, вообще не подразумевавший уборку.

- Почему так грязно? – спросил я. – Может почистить?

- Ничего не трогай, - ответил Ставр. – Это маскировка. Позиция заброшена. Здесь стояли украинцы, потом ЛНР-овцы. А может наоборот. Считается, что сейчас здесь никого нет. Пусть все так и думают. Вражеские дроны летают, фотографируют. Важно, чтобы пейзаж не менялся.

Парни разошлись по посадке, каждый присмотрел себе окоп и забрался внутрь. Я же в сомнении бродил между деревьев, не понимая, куда деваться.

- Ну-ка, не отсвечивай, - сказал Ставр. – Вот сюда залезай и там сиди.

Он показал мне узкую дыру в земле. На окоп из военного кино дыра не была похожа. Скорее на нору большого крота. Чертыхаясь, я с трудом втиснулся в неё и затащил внутрь автомат, рюкзак и сумку с гранатами. Подстелил коврик и лег.

- Чем у́же, тем лучше, - крикнул вслед Ставр. – Зато мина не залетит.

Я чувствовал, что забрался в земляной склеп, в могилу. Пахло сыростью, глиной, прелыми листьями. Попытался поджать ноги, но их заливало дождем, и на дне ямы скопилась холодная вода. Стоял перед глазами ночной подвал. Там сейчас наши парни из резерва спят, им тепло и сухо.

Ладно, чего ныть – подумал я. Мы на войне, а не на курорте. Пока мины не начали летать, условия сносные. Попытался заснуть, но не получилось. Поворочавшись с боку на бок и измазавшись в глине, решил, что вылезу из окопа и поищу лопату. Руки и ноги есть, выкопаю другой, просторнее и суше. Что я, мышь какая-то?! А мины, да хрен с ними, самоуважение дороже.

Вылезти из окопа оказалось непросто, мокрая земля скользила под ногами, обваливалась, я хватался рукой за колючие ветки, тянул за собой автомат. Мой АКМ выглядел таким же чумазым, как я. Только что в располаге я его полностью вычистил, смазал, протер. Теперь же ствол забился грязью. Снова придется чистить. Я видел, как парни во время дождя надевали на дуло презерватив, но мне это казалось неэстетичным. Проще было намотать обычный полиэтиленовый пакет. Боец с позывным Тихий, самый опытный из нас, рекомендовал найти резиновую ручку от старой тачки или велосипедного руля. Она надевалась плотно, не рвалась, и выглядела внушительно как глушитель. А пока что я вычистил грязь обломком ветки и забросил автомат за спину стволом вниз.

- Ты чего вылез? – возник передо мной Ставр. – Не нравится в окопе? Ладно, иди ко входу, там другой есть.

Хлюпая по лужам, я пошел искать другой окоп. Тряпочные летние берцы вымокли совершенно. Зато и на солнце высохнут быстро – успокаивал я себя.

Другой окоп был похож на медвежью берлогу. Поверх ямы лежали толстые палки, ветки и старые одеяла. Яма была побольше и на дне тоже скопилась вода. Подобрав валяющуюся поодаль лопату, я начал копать. Дождь прекратился, тучи расползлись. Стало теплее, и я повесил на ветку грязный плащ и влажную куртку. Зарывался в землю всё глубже. Чтобы вода не заливалась внутрь, вырыл отдельный сток и накрыл его найденной среди мусора деревянной решеткой. Теперь и обувь можно почистить от грязи, и дождь не страшен. Укрепил крышу. Вытянул на растяжках одеяло, чтобы закрыть вход и защитить от осколков.

С наступлением дня начались обстрелы. Буфф, буфф, буфф! – работали с нашей стороны, вроде «Василек». Вщщщ-хрясь! – это стреляли по нам. Кажется, «польки». Хотя нет, «польки» – бесшумные. Слышишь только «хрясь», когда взрывается рядом с тобой.

Неприятель обстреливал позиции ЛНР-овцев, находящихся неподалеку. Но иногда снаряды и мины ложились рядом с нами. Вжжжжж… - я нырнул в окоп – хррррясссь! Окоп тряхнуло, на меня посыпалась земля.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 12:58 Воскресенье 12 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Взрывы погремели и затихли. Я выглянул из норы, немного подождал, потом взял лопату и продолжил закапываться.

На посадку был заранее доставлен рулон линолеума для защиты блиндажей и окопов от дождя. Я отрезал от рулона несколько кусков, приладил их на стены и дно берлоги. На стенах он не хотел держаться, но я вырезал из веток колышки с сучками и прибил ими линолеум как гвоздями. Ну, вот, теперь у меня в окопе евроремонт. Не бетонированная натовская крепость, конечно, но сухо и чисто. Оружие хранить не стыдно. И сам не простужусь.

Закончив с окопом, я выбрался наружу. На краю посадки находился наш наблюдательный пост, укрытый защитным тентом. Парни кипятили воду на горелке, спрятав её в пустой корпус от джавелина, чтобы огонь и пар не было видно.

- Вот в той стороне укропы, - показал Ставр. – Они будут наступать во-о-от туда. И мы ударим сбоку. А если пойдут на нас, то примем бой. Здесь у нас всё есть: ПТУРы и даже «Корд» прикопан, он броню пробивает. Вот там ЛНР-овцы стоят, в ту сторону не стреляем. И вообще никуда не стреляем. Позиция секретная, палить её нельзя.

Я сунулся ближе к горелке, чтобы налить кипятка и заварить чай, но тут Ставр встрепенулся:

- Слышите жужжание? Дрон летит. Так! Все замерли. Прижались к деревьям. Притворяемся грибками.

Мы замерли, прижались и притворились грибками.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 13:04 Воскресенье 12 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

К нам в госпиталь с концертом приехал Виктор Рыбин из когда-то популярной группы "Дюна". Ну, помните, "Привет с большого бодуна", "Наш Борька - бабник"? Песни несерьезные, а поступок хороший.

Зрители пришли на костылях, приехали на инвалидных креслах, а кое-кого из лежачих закатили в зал прямо на койках. Не все могли подпевать, все-таки часть бойцов родилась позже, чем были написаны песни, но всё равно было весело. Виктору - за 60, а с виду не скажешь.

С ним приехала его жена Наталья Сенчукова. Кстати, и сейчас у нее прекрасный голос. И выглядит отлично.

Еще был Александр Добронравов, известный нам по песне про упоительные в России вечера и хруст французской булки. Хорошая, кстати, песня, чего уж. А второй его хит про розовые розы Светки Соколовой порвал не столько зал, в котором сидели суровые раненые бойцы, сколько коридор с санитарками, пустившимися в пляс.

Неплохой концерт получился.



photo_2022-12-14_13-40-13 (2).jpg
 Описание:
 Размер файла:  155.69 KB
 Просмотрено:  91 раз(а)

photo_2022-12-14_13-40-13 (2).jpg



photo_2022-12-14_13-40-13 (3).jpg
 Описание:
 Размер файла:  159.43 KB
 Просмотрено:  87 раз(а)

photo_2022-12-14_13-40-13 (3).jpg



photo_2022-12-14_13-40-13 (4).jpg
 Описание:
 Размер файла:  115.43 KB
 Просмотрено:  88 раз(а)

photo_2022-12-14_13-40-13 (4).jpg



photo_2022-12-14_13-40-13.jpg
 Описание:
 Размер файла:  168.6 KB
 Просмотрено:  84 раз(а)

photo_2022-12-14_13-40-13.jpg


Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 13:07 Воскресенье 12 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Жужжание стало слабее, потом затихло. Дрон улетел. Лагерь ожил. Парни заварили доширак, кинули в него тушенку. У меня появилось время оглядеться.

Посадка представляла собой полосу худых деревьев и кустов. Наверное, специально посадили – пришло мне в голову – чтобы защитить поле от ветра и эрозии почвы. А теперь эта земля долго будет бесплодной. На поле торчали подсолнухи, уже обгоревшие, скрюченные, видевшие, в отличие от меня, реальный бой. Среди подсолнухов таились мины и неразорвавшиеся снаряды. А за полем стоял неприятель, готовый в любой момент пойти в атаку. Важно было успеть к ней подготовиться.

Рядом с наблюдательным постом поселился Тихий. Он устроил себе хорошо оборудованную нору, выстелив её пленкой. Даже находясь в укрытии, он слышал, что происходит на посту. Тихий всё делал основательно и продуманно. Его автомат был чистым, будто не было ни дождя, ни грязи. Дуло защищала резиновая ручка от тачки, даже здесь на спонтанной лесной помойке Тихий умудрился её найти.

На краю поля соорудил гнездо снайпер Чукча. Оттуда местность хорошо просматривалась через прицел СВД. Если Чукча хотел, то мог быть еще более тихим, чем Тихий, и совершенно невидимым. Даже открыто стоя среди деревьев со своей винтовкой, он был частью леса, как индеец с луком и стрелами. Вот он есть, и вот исчез – не найдешь.

- Дежурим по очереди, - объявил Ставр. – Днем по одному, ночью по двое.

Задача была простой – сидеть под тентом, наблюдать за полем и слушать треск телефона. Аппарат был старинный, проводной. Этот провод, называвшийся «тапик», соединял штаб и соседние позиции. Из-за обстрелов тапик обрывался, и связистам приходилось идти вдоль него и искать обрыв, что было делом непростым и опасным. Зато такой разговор нельзя было перехватить, и у тапика не садились батарейки.

Периодически телефон трезвонил и штаб интересовался, как дела на позициях. Все отвечали по очереди. Если спрашивали нас, дежурный отвечал «у нас порядок» или делился наблюдениями. Но часто нас даже не спрашивали, ведь наша позиция была секретной и как бы не существовала. Вся движуха проходила на хорошо известных противнику «тридцатке» и «пятерке», с ними же чаще всего пропадала связь. Чтобы не спотыкаться о протянутый через лагерь провод, я прикопал его в грязь. И армейский телефон хотя бы внешне стал беспроводным.

На позиции валялось много военного хлама. Я нашел старую каску и тут же её примерил. Каска была советской, дизайн не менялся со времен Великой Отечественной. Если деды воевали в таких, может и я смогу?

- Брось ты её, - увидел меня Ставр. – Это резервистам ЛНР такие выдавали. Ни от чего не защищает и на голове болтается как ведро. Думаешь, случайно её тут оставили? Мы потом тебе нормальную найдем.

Здесь же валялась вторая, изрезанная осколками, будто бумажная. С некоторым сожалением я снял каску и повесил на ветку дерева. Чтобы найти нормальный шлем, нужно убить иностранного наемника. Например, во время штурма или если наемники сами побегут на наш пулемет. А во время затяжной артиллерийской дуэли каску можно разве что из пустой гильзы от снаряда изготовить.

В одном из окопов лежали ПТУРы, «шмели» и прочие опасно выглядящие трубы, в основном иностранного производства. Я надеялся, что они исправны, не успели отсыреть или испортиться.

За постом находился капонир – огромный окоп для пушки или танка. Он был пустым, и мы его использовали для туалетных нужд. Тихий пошел по нужде, и вернулся с ПТУРом, который нашел там случайно. Положил его в окоп к остальным. Тихий – вообще из тех людей, кто может выйти из лагеря на пять минут и обратно привести трех пленных и прикатить полевую кухню.

Некоторое время я разглядывал поле в бинокль. Вдалеке виднелся подорванный «Урал», вроде наш, как сказали парни. А еще редкие деревья и невысокий домик, уже непонятно, наш или вражеский.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Александр Анисимов
Модератор
заставы Соболь

Служил: КППО/Кингисепский/2133/2 ПК
Возраст: 53
Зарегистрирован: 16.04.2009
Сообщения: 220

СообщениеДобавлено: 14:50 Воскресенье 12 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Из Телеграмм-канала:
Редактирую книжку Григория Кубатьяна – путешественника, писателя, добровольца СВО. Он описал свою свежую боевую историю – пока лечился и реабилитировался после ранения осколочным.

Редактирование – сказано в отношении этой рукописи совершенно не точно – она на редкость чистая, сильная и завершенная.

Вот, зацените небольшой отрывок.

«Сжатый с двух сторон плечами соседей, окутанный сигаретным туманом, я вспоминал о военных бортах, на которых приходилось летать. Их было не так много, и я помнил все.

На таком же военном транспортнике в 2008 году я улетал с мотоциклом из Африки после 9-месячного путешествия. Мой японский мотоцикл был примотан ремнями к башне из армейских ящиков. Самолет принадлежал ВВС Анголы и летел в Минск на ремонт. Я устроился на железном откидывающемся боковом сиденье, а напротив сидели инвалиды, возвращавшиеся домой сотрудники белорусских и российских организаций: кого-то покусали ядовитые насекомые, кто-то случайно сломал ногу. Самолёт был ветхим, выработавшим свой ресурс по всем стандартам: советским, белорусским и африканским. Пассажиры волновались, долетим или разобьемся. Но мы долетели.

Еще я вспоминал двухбашенный «Чинук» в Ираке во время войны 2003 года, этапировавший меня с американской военной базы в Вавилоне в концлагерь Абу Грейб. Хотя я был задержанным и летел под конвоем, но не мог скрыть юношеского восторга от того, что лечу на настоящем, чёрт возьми, американском военном вертолёте, как из фильмов про вьетнамскую войну. Мои конвоиры тоже были молоды и сами предложили: «Ты хотел увидеть Вавилон? Смотри!» И вертолёт заложил вираж вокруг античных руин, а мне позволили высунуться в открытый дверной проём, из которого торчал крупнокалиберный пулемёт, и посмотреть вниз.

Позже был военный Ми-8 в Абхазии. Я работал видеооператором и снимал фильм про тренировки абхазского спецназа. Спецназовцы выскакивали из зависшего над горами вертолёта и ловко съезжали вниз на тросе. Я снимал их на камеру и завидовал. Ведь они спецназовцы, воины, настоящие мужчины, а я всего лишь делаю про них кино.

Теперь я сам лечу воевать. Меня не учили прыгать из летящего вертолёта, метать ножи, голыми руками раскидывать врагов. Долго ли я продержусь на войне? Хотя, если подумать, наши деды тоже не знали как воевать. Кого забрали на войну из технического училища, кого из музыкального, кого из циркового. Научились. И я научусь».
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 18:40 Среда 15 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Наступил вечер. С 2 ночи до 4 утра мы со Старком должны были заступать на дежурство. Я лег в окоп, чтобы поспать несколько часов. Поставил будильник на телефоне. На передке лучше иметь наручные часы. Они не такие заметные и носить удобно. С телефоном морока – и потерять легко, и слишком ярко светится в темноте, и разряжается. А если симку забудешь вытащить и перевести в авиарежим, тебя вычислят и бахнут снарядом прицельно. Но наручных часов у меня не было.

Спал в одежде и спальнике. Подо мной лежали кусок линолеума и коврик, а сам окоп был закрыт одеялом. Так что ночной холод был не страшен. Я почти выспался.

Вышел на пост, там меня уже ждал Старо‌к.

- Вот, держите! – протянул нам рацию Ставр. – Эту штуку потерять нельзя, если что – только уничтожить. Она очень ценная, противник её перехватить не может. Раз в час выходите на связь с ротным и докладываете, что у вас всё в порядке. Канал слушает генерал – имейте ввиду.

Кроме рации, нам достался тепловизор Тихого. Не самая дорогая модель, но в безлунную ночь можно было хоть что-то разглядеть. Я посмотрел в окуляр в сторону поля, но кроме сияющих листьев деревьев – интересно, они тоже отдают тепло? – ничего не увидел.

Мы со Старком заварили чай и сели на пустой корпус от джавелина. Старок был гранатометчиком, а еще язычником. Он носил на шнурке языческий символ и, подозреваю, его позывной тоже означал что-то древнее, языческое.

Страха перед боем он не испытывал, о своей судьбе не волновался, ведь в языческом загробном мире с воинами всегда происходит что-то хорошее. Но погибать он тоже не собирался и уже планировал своё будущее.

- В вагнера запишусь, - говорил Старок. – В Африку поеду воевать. Там жарко, наверное? Зато не холодно!.. Или может жениться лучше?

Я не знал, что ему посоветовать. Оба пути таили неведомые опасности.

В стороне раздался шум. К лагерю кто-то шел. Вроде свои, но нужно быть внимательным.

- Стой, кто идет? – мы передернули затворы.

- Парни, не стреляйте! Мы саперы, будем ночью мимо вас мины таскать. Заранее предупреждаем.

Саперов оказалось шесть человек. Недавно призванные резервисты ЛНР. Прошли 3-дневный экспресс-курс молодого подрывника, и теперь должны были отнести полсотни противотанковых мин, каждая весом по 20 кг, проползти на животе через поле, и расставить их напротив позиции противника. Желательно до утра.

Выглядели саперы взмокшими, и было понятно почему. Их старший сел с нами покурить:

- Я эти мины вот здесь вертел, - доверительно сообщил он. – Я вообще не сапер. Просто ребят охраняю. Таскать с ними не буду, ну нахрен. Так-то я инвалид. У меня в затылке пластина, я в бок ранен, в руку и в ногу. Приехал в часть из госпиталя, чтобы деньги получить. Мне сказали, деньги получишь, но мы тебя снова на фронт отправляем. Я говорю: да вы чего! Меня комиссовать должны. А они: ах, ты дезертир! Завели в подвал и всё доходчиво объяснили, мне сразу на фронт захотелось.

Жалко бойца: весь изувеченный, уставший от войны, дома побыть не дали. Но речь о выживании республики. Не будет воевать – враги разрушат его дом, убьют родных. Безвыходная ситуация: умри с оружием в руках или умри безоружным.

Мы угостили парней чаем. Саперы выглядели как обычные деревенские ребята. Ничего героического в их виде не было: форма не по размеру, встрепанный и слегка ошарашенный вид. Этой ночью они совершали подвиг.

Парни ушли в темноту, унося свои мины, каждая как мельничный жернов. Я вызвал по рации командира и сообщил: у нас порядок.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 20:19 Воскресенье 19 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Еще порция историй, которые рассказывают раненые в госпитале:

---

Уходили с позиций. Я собрал вещи, взял пулемет с коробами и надел два бронника, свой и погибшего товарища. Иду в двух бронниках. Вдруг прилетает кассета. До взрыва 1,5 секунды. Я снаряд хватаю и выкидываю. Он в воздухе взрывается. Осколок прошил один бронник, а во второй воткнулся. Не было бы второго, тогда мне конец!

---

Поехали на бэтэре и случайно заехали на минное поле. Выезжаем оттуда, а к бэтеру мина прицепилась и на проволоке болтается. Это такая проволока, на которой по несколько мин переносят. Мину прямо с ней поставили. И вот мы едем, а она за нами по дороге волочится. Парни кричат: "Мина, мина!". А один орет: "Стреляйте по ней". "Так ведь взорвется!" "Ничего, скорости добавим!". Слава Богу, догадались остановиться и отцепить!

---

Выбили мы хохлов из дома и сами его заняли. Отстреливаемся. И тут по нам начинает танк палить. Дом в крошево: кирпичи, обломки досок, стекла. Мне глаза побило. Я начал на улицу выбираться наощупь, так сверху с дрона "вог" прилетел, взорвался, меня в плечо ранило. Мне глаза и плечо забинтовали и положили в подвал этого же дома вместе с еще одним парнем раненым. Там мы сутки лежали, прежде чем нас вытащили.

---

Поехали за ранеными на мотолыге. Я пригнулся, за броней спрятался. А мотолыга на растяжку наехала. На "монку", это мина полукруглая на ножках, со взрывом направленного действия. Направлена на нас была. Броню насквозь пробило, мне лицо и руки осколками посекло. В итоге, тех раненых на "Урале" вывезли. Мы потом с ними в одном госпитале лежали.

---

В районе Лимана ехали на танке по поселку. Нас из здания школы нацики обстреляли из автомата. А с нами мужик ехал, командир роты. Он разозлился, из танка вылез, пошел в школу. Там стрельба страшная была. Через некоторое время выходит, весь в крови, в зубах сигарета, в руках четыре автомата несет и свой еще. И он так сигарету выплевывает, как Рэмбо какой-то, и говорит: "Пацаны, сходите, там еще трофеи есть."

---

Зашли мы в лес, вдруг по нам артиллерия работать начала - причем наша. Мы на связь выходим: "Что там у вас происходит?!" А нам говорят: "Вы в этом лесу вообще быть не должны! Выходите срочно, сейчас туда градами будут стрелять." Мы побежали. Я так бежал, если бы на физо дело было, все нормативы бы на отлично сдал!

--

Я склад боеприпасов охранял, когда нас из хаймерса обстреляли. Здание обрушилось, дымовые гранаты сдетонировали, там всё в дыму было, не продохнуть. Но остальные снаряды не взорвались. Меня завалило обломками здания. Я долго лежал, пока не откопали. В госпитале сказали: или ты от заражения крови умрешь, или мы тебе ногу отпилим. Я сказал: "Пилите. Нахрен она нужна, раз такое дело."

---

Под Лозовой мы под сильный обстрел попали. Из минометов крыли, из артиллерии - вообще голову не поднять. Я назад отползаю, смотрю, в бетонной трубе под дорогой наши набились, человек пятьдесят. И туда заскакивает мужичок, лет за 40, и говорит: "Там в поселке раненые остались, нужно за ними съездить. Кто со мной?" А все ему: "Да, ты чего?! Сами еле живые оттуда выбрались! Обратно - ни за что!" А он: "Парни, я вас понимаю. А мне все равно, и пожил уже, и детей родил. Один поеду." Сел на БТР и поехал прямо под обстрелами. В одиночку троих раненых на БТР загрузил и вывез.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора


Геннадий Жидков
Администратор

Служил: КППО/Кингисеппский ПО/в.ч.2133/8пз
Возраст: 55
Зарегистрирован: 31.10.2008
Сообщения: 6772

СообщениеДобавлено: 22:28 Воскресенье 19 Фев 2023    Заголовок сообщения: Ответить с цитатой

Прилетел в Чечню, чтобы оформить отпуск по здоровью, и здесь услышал ещё две невероятных истории.

Группа чеченских бойцов поселилась в здании. Но видимо кто-то сдал врагам их местонахождение, и в дом последовательно прилетело несколько ракет выпущенных из хаймарса. Один из бойцов находился на третьем этаже. После первого попадания он вместе с полом провалился на второй этаж, после второго удара провалился на первый. А от третьего вылетел в окно. И остался жив. Вернулся в Чечню, сейчас лечится.

Другую историю мне рассказал молодой парень в очереди в медчасти. Он доброволец-ахматовец. Воевал в районе Соледара. Поступил приказ сменить позицию, все ушли, а в это время были сильные обстрелы, и парня ранило в ногу. За ним должны были вернуться, но сразу не смогли. Сам пополз к своим. Когда его начали искать, уже успел уползти на значительное расстояние. Обстрелы продолжались, потом начался танковый бой. Понять где свои, где чужие, парень не мог, встать во весь рост - тоже. Так он полз шесть дней. Без медицинской помощи, еды и воды. Днём прятался. Полз в основном на рассвете и закате, чтобы нельзя было увидеть в тепловизор. Четырежды по нему стреляли снайперы, но не попали. Чтобы не погибнуть от обезвоживания, собирал воду шапкой: возил ей по траве потом облизывал. На шестой день сил ползти уже не было, решил, что это конец. И тут услышал русскую речь. Оказалось, свои.
Вернуться к началу
Персональная галерея Посмотреть профиль Отправить личное сообщение Отправить e-mail Посетить сайт автора
Показать сообщения:   
Начать новую тему   Ответить на тему    Список форумов pogran-zastava.ru -> Пробы пера Часовой пояс: GMT + 6
На страницу Пред.  1, 2, 3, 4, 5  След.
Страница 2 из 5

 
Перейти:  
Вы не можете начинать темы
Вы можете отвечать на сообщения
Вы не можете редактировать свои сообщения
Вы не можете удалять свои сообщения
Вы не можете голосовать в опросах
Вы можете вкладывать файлы
Вы можете скачивать файлы


Powered by phpBB © 2001, 2005 phpBB Group

File Attachment © by Meik Sievertsen